— Все это верно, но у нас тролли, — добавил Стен.

— Только если мы сможем помешать тому, чтобы Альбус Сунас отключил их своим светом.

— Я заверяю вас…

— Да, я знаю. Ты сделаешь все возможное. Но очень многое зависит от удачи твоего плана. И даже если все пойдет так, как мы хотим, у Цорпада остаются преимущества. Я охотно верю в бахвальство троллей, что каждый из них стоит десяти, а то и больше людей, но даже в этом случае Цорпад превосходит нас.

— В осенней битве он тоже превосходил нас, госпожа, но мы победили.

— Да, только на этот раз Цорпад лучше подготовился. Стен, ты хороший человек и верный соратник. Твое присутствие вселяет в наших воинов мужество и веру. Ты один уже был большой помощью, без тебя у нас, наверное, не было бы ни малейших шансов на успех. Но мы оба знаем, что нам предстоит жестокая битва и что арифметика против нас.

— Что значит арифметика? — возразил Стен, которого удивило мрачное настроение княгини.

— В войне? Многое, — заявила Ионна. — Я не говорю, что мы проиграем в любом случае. Но если наш план рухнет, если мы не сможем защитить троллей, то скоро орел Цорпада будет развеваться над бойницами Дезы.

— Значит, наш план обязан сработать, — с ударением сказал Стен.

Ионна, улыбнувшись, кивнула.

— Так и есть.

Юный воин хотел уже выйти, но Ионна еще раз позвала его.

— Стен… если увидишь Висинию, отправь ее, пожалуйста, ко мне. Я хочу поговорить с ней.

С этими словами княгиня отпустила его, юный воин склонился в поклоне и вышел из шатра. Тем временем солнце взошло и прогнало ночной туман. На палатках и на траве блестела роса. Несмотря на утреннюю прохладу, солдаты уже занялись сворачиванием лагеря и укладкой снаряжения. Куда бы Стен ни взглянул, везде видел на лицах мрачную решимость. Ожидание сражения, казалось, придавало солдатам новые силы, в то время как ожидание за мрачными стенами Дезы отбирало у них надежду. «Они верят в Ионну, они верят в победительницу осенней битвы», — промелькнуло у него в голове.

В последнее время почти никто не спал, так как из-за троллей армия двигалась только ночью, это подтачивало силы людей. Воспоминания о последних днях и ночах расплылись, и Стен едва различал их. Он почти не отдыхал с тех пор, как Ионна отдала приказ к выступлению. Юный воин отправлялся на разведку, позволяя себе лишь короткий отдых, а потом снова пускался в путь. Он уже перешагнул крайние границы усталости, делая все, чтобы удостовериться, что им не угрожает засада. Люди и тролли двигались маршем каждую ночь, от заката до рассвета. Днем влахаки разбивали лагерь и могли немного отдохнуть.

Каждый старался как мог. Цорпад, очевидно, рассчитывает, что их войско будет двигаться лишь по ночам и, таким образом, не будет ожидать нападения так скоро. Благодаря идее Стена опустошить повозки снабжения и транспортировать на них троллей войско продвигает быстро, что будет большой неожиданностью для марчега.

Вдруг Стен увидел Висинию, которая стояла под навесом одной из палаток и разговаривала с Неагасом. Влахака тоже очень устала, ее лицо было бледно, под глазами обозначились темные круги. Но взгляд был полон жизни, так же как и жесты. Она что-то объясняла Неагасу.

Улыбаясь, Висиния глянула на Стена, и у него потеплело на сердце. Обязанности постоянно разделяли их на марше, но те немногие слова, которыми они обменивались, были, как всегда, наполнены добротой.

— Висиния, — крикнул Стен и подошел. — Твоя сестра хочет с тобой поговорить.

При этих словах ее лицо омрачилось.

— Хорошо, — кратко ответила она и отбросила несколько прядей с лица. — Вы извините меня, Неагас?

— Конечно, госпожа, — ответил ветеран и склонился, после чего браво развернулся и пошагал к своим всадникам, которые как раз седлали коней.

— Ты готов выступать сейчас, Стен? — спросила Висиния.

— Я поеду вперед и осмотрюсь. Мы должны быть уверены, что тропа не обнаружена и что нас не ожидают.

— Когда ты вернешься?

— Во второй половине дня. Мне еще нужно снарядить и подготовить своих воинов, — объяснил Стен. — Остальное должны выполнить другие лазутчики, потом у меня будут еще другие задачи.

— Хорошо, я буду ждать, — пообещала Висиния и улыбнулась ему, после чего отправилась к Ионне.

Стен задумчиво посмотрел вслед влахаке. «Она будет ждать меня? Что, о духи, это может означать?» — спросил он себя, но тут перед ним возникла Данаэ и хлопнула его по плечу.

— Ну, что, натер уже себе мозоль на заднице?

Стен со смехом отмахнулся.

— Еще нет.

— Тогда садись на своего конька. Для нас есть работа!

— Конька? Данза — благородный рысак, а не рабочая лошадь! — сказал Стен с наигранным возмущением.

— Данза, уши б мои не слышали, — съязвила лазутчица. — Что за имя для боевого коня!

— Лучше молчи, он очень чувствительный, — предупредил Стен и закатил глаза.

Смеясь, оба влахака побежали к огороженному загону с лошадьми, им предстояла новая вылазка.

Время уже перевалило далеко за полдень, но осеннее солнце еще достаточно высоко стояло на небе, когда Стен вернулся в лагерь влахаков в хорошем настроении. Ни один из лазутчиков не нашел указаний на то, что Цорпад догадывается об их приближении. Конечно, полностью застать врасплох марчега не удастся, так как место его лагеря давало хороший обзор, но под защитой наступающей темноты и леса влахаки, скорее всего, смогут достаточно близко подобраться к масридам, чем и перечеркнут их планы.

Без сомнения, Цорпад попытается принудить их драться днем, в то время как Ионна своим непредсказуемо быстрым продвижением как раз собиралась добиться противоположного. До сих пор расчеты княгини оправдывались, и Стен от души надеялся, что это не изменится. Даже ночью победа над Цорпадом достанется с большим трудом, а днем это было бы безнадежно.

Стен медленно подвел Данзу к своей палатке и с трудом спрыгнул. Давали о себе знать лишения последних дней, но так или иначе завтра утром уже все закончится, к добру или к худу.

Из палатки вышел Костин, который, как всегда, выглядел свежим и бодрым и в этот момент с наслаждением грыз яблоко.

— Привет, Стен. Вернулся? Обнаружил что-то? — спросил маленький влахак и с любопытством посмотрел на Стена.

— Нет, все спокойно. Мы подобрались к лагерю Цорпада. Все тихо, никаких волнений. Что бы ни происходило, Цорпад все равно не сможет помешать тому, чтобы битва произошла в темноте. Сегодня ночью будет война, Костин, — сообщил Стен и потянулся, чтобы расслабить напряженные мышцы.

— Я позабочусь о твоем коне. Ты должен отдохнуть. Уверен, что приказ к выступлению не заставит себя ждать, стоит только троллям проснуться.

— Это было бы замечательно. Спасибо, — ответил юный воин, улыбаясь, и похлопал Костина по плечу. — Мне осталось немного времени, да?

— Немного, — согласился с ним бывший художник и взял Данзу за поводья, а Стен вошел в палатку, которая поддерживалась средней штангой, поэтому в центре можно было стоять во весь рост.

Стен знал, что он и его отряд должны составлять авангард, чтобы основные силы успели занять позиции. И так как первый удар имел огромное значение, то для осуществления их плана других вариантов не было. «Нет времени спать», — подумал Стен и посмотрел на миску с водой, которая стояла у входа. Несколько холодных брызг в лицо оживили его настолько, что он снял рубашку и, недолго думая, облил себя холодной водой. С глубоким вздохом Стен наслаждался прохладой, а потом поднял миску и вылил воду на голову.

Как только Стен обсох и надел рубашку, он вышел из палатки и направился бесцельно бродить по лагерю, так как был слишком взволнован, чтобы отдыхать по-настоящему.

На пути он прошел мимо нескольких костров, у которых пели воины. Как в старые времена, накануне битвы дюжины воинов пели старые песни. Некоторые даже танцевали, здесь и там он видел обнявшиеся пары. «Кто из нас может знать, переживет ли он следующий рассвет? — подумал юный влахак, наблюдая за всем этим. — Отпразднуем этот день». Слышались тихие и громкие песни о битвах и войне. Стен видел, как некоторые воины рассказывали о героях, королях и печальной любви. Неожиданно послышались голоса солдат, просивших кого-то спеть еще одну песню.